ГЛАВА III. ЦЕРКОВЬ НЕЕВРЕЕВ

Иудео-христианство – исключительно интересная тема, исследование которой еще далеко не закончено. Группа исследователей – археологи и историки археологического института при францисканском ордене в Иерусалиме – активно занимается этим вопросом вот уже несколько лет. Часть результатов их исследований опубликована в книге отца Багатти «Церковь обрезания» (Bellarmino Bagatti, The Church from the Circumcision). Отметим, однако, что выводы Багатти и его коллег оспариваются другими учеными.

Каким интересным не казалось бы нам это явление, надо помнить, что оно имело весьма ограниченное влияние. Его важность для нас заключается в том, что с его помощью мы можем лучше разобраться в том, каковы были еврейские корни христианства и как они трансформировались впоследствии, дойдя до полного разрыва между христианством и иудаизмом, который превратил их в самостоятельные, отдельные и противостоящие друг другу религии. Возможность возникновения подобного феномена более не представится. Группы, которые попробуют как-то связать основополагающие принципы иудаизма и христианства, будут восприняты как нечто из ряда вон выходящее. Эти группы не смогут укорениться ни в иудаизме, ни в христианстве и останутся за пределами обеих религий.

Важно подчеркнуть, что в первые столетия христианской эры, то есть в те годы, о которых мы ведем речь, и христианство, и иудаизм находились в стадии развития и окончательного оформления своих основных принципов. До полного созревания ортодоксальной христианской доктрины и выработки общих позиций, согласно которым христианство действовало в Средние века, было еще далеко. Много времени еще должно было пройти и до тех пор, пока иудаизм полностью оформился и стал тем, с чем мы знакомы сегодня, то есть до тех пор, когда были сформулированы все позиции, определившие его состояние во многих последующих поколениях. Этот процесс активно происходил в основном после разрушения Храма, когда возникла необходимость заполнить образовавшуюся брешь и создать новые жизненные рамки, в которых иудаизм мог бы продолжить свое существование и без жертвоприношений, а также всех других функций, которые выполнял Храм. Разрушение Храма уничтожило ту базу, на которой зиждились сила и влияние саддукеев. Оно превратило фарисеев в единственных предводителей народа. Основы веры стали развиваться в соответствии с теми фарисейскими принциами, о которых шла речь выше. Они и определили способ исполнения заповедей. Мишна, создание которой закончилось к началу III в н.э., и Талмуды, Иерусалимский и Вавилонский1, созданные на ее основе, стали базой нормативного иудаизма. Основные элементы, ядро которых существовало уже в библейские времена, – строгий монотеизм, вера в избранность народа Израиля и Торы – были заново сформулированы и сопровождены комментариями. В этом процессе приняли участие наиболее выдающиеся представители еврейского народа. К упомянутым принципам прибавилась вера в Мессию, который должен явиться и избавить народ Израиля. Мессианские настроения получили особое значение после разрушения Храма, когда дуалистическая концепция: «изгнание/избавление» стала одним из отличительных признаков еврейства. Мы увидим дальше, что точно также, как в первые годы своего существования, христианство определяло свои основные принципы, исходя в немалой степени из полемики с иудаизмом, и иудаизм, в это же время и позже в Средневековье, определял свои принципы не только исходя из внутренних потребностей, но и с учетом того, что происходило вне его. Непрестанно усиливающееся христианство было одной из тех внешних сил, с которыми иудаизму пришлось считаться. С тех пор, как христианство отделилось от иудаизма, в христианстве произошло много изменений. Но важно помнить, что одновременно и нормативный иудаизм оформлял и определял особые пути своего развития, хотя и справедливо считался материнской религией по отношению к христианству. Причем, такой точки зрения придерживались, как евреи, так и христиане.

Церковь обрезания показывает нам, каким образом сосуществовали обе религии в начальном периоде, когда каждая из них еще находилась в не окончательно сформированном состоянии. Более того, она подтверждает саму принципиальную возможность такого нераздельного сосуществования. Но на деле это явление было весьма ограниченным как с точки зрения длительности его существования, так и с точки зрения широты его географического распространения. На протяжении многих столетий сосуществования этих двух религий взаимоотношения между евреями и христианами, между нормативным иудаизмом и ортодоксальным христианством, будут складываться как отношения между совершенно различными, хорошо разграниченными группами. Христианство, начинавшееся как религия меньшинства в среде евреев Страны Израиля, в течение четырехсот лет превратилось в основную религию Римской империи. Затем оно стало ведущей религией тех государств, которые были созданы на обломках Римской империи. А иудаизм превратился в религию меньшинства. Дальше мы будем говорить о взаимоотношениях между христианским большинством и еврейским меньшинством. Чтобы лучше понять характер этих отношений, нам придется вернуться к «церкви неевреев» и рассмотреть основные пути ее развития и основы ее веры.

РАСПРОСТРАНЕНИЕ ХРИСТИАНСТВА СРЕДИ НЕЕВРЕЕВ

Послания Павла и Книга Деяний дают нам представление о том, где находились основные центры первых христиан. Павел писал к римлянам, коринфянам, галатам, эфесянам, филиппийцам, колоссянам и к фессалоникийцам. Если исключить из этого списка Рим, то все остальные скопления христиан находились в Малой Азии, Греции и Сирии. Действительно, христианство распространилось в первую очередь на эти районы (см. карты 1 и 2). В упомянутых районах население говорило по-гречески, и греческий язык был основным языком миссионеров. Во II в. христианство распространилось на Эдессу (Edessa)2. Царь Эдессы Авгар (Abgar) прошел обряд крещения. В III в. появилось сказание о крещении царя Эдессы, которого тоже звали Авгар, но сказание относило это событие ко времени жизни Иисуса. Согласно этой легенде, царь Эдессы написал Иисусу письмо. Иисус ответил ему письмом, которое было направлено с личным посланником – одним из учеников Иисуса. Этот ученик и крестил царя Авгара. В Эдессе паломникам показывали письмо царя и ответ Иисуса и вручали копии писем, которым приписывались целебные свойства. Это сказание показывает, какое соревнование существовало между различными центрами раннего христианства, каждый из которых хотел доказать свою непосредственную связь с Иисусом и его учениками и укрепить таким образом собственную позицию в христианском мире. Из Малой Азии христианство проникло в Месопотамию, Персию и даже Индию. Миссионеры действовали и в Египте, которому предстояло стать родиной христианского монашества, и в Северной Африке, где в конце II в. образовались большие христианские общины.

В то же время активная миссионерская деятельность происходила и в провинциях Римской империи в Западной Европе. Павел является основателем и этих христианских общин. Он понял, какое значение для новой религии имеет Рим, и старался организовать христианскую церковь в этом городе. Рим, действительно, стал основным центром христианства в западной части империи. Отсюда христианство распространилось на всю Италию, Испанию, Галлию (Gallia)3 и Британию. В 250 г. в Италии было около ста епископств4. Во II в. мы находим скопления христиан в долине Роны (Rhone), центром которой был город Лион (Lyon). В начале IV в. уже были епископства в Париже, Арле (Arles), Отоне (Autun), Бордо (Bordeaux), Реймсе (Reims) и еще в некоторых городах5. В Британию христианство пришло, по всей вероятности, только в III веке. Зато там оно распространилось очень быстро и в конце того же века в этой стране было уже большое количество христиан. Следует отметить, что многие другие секты тоже пытались привлекать верующих, но ни одна из них не преуспела в этом деле так, как христианство. Ни одна секта не достигла и того уровня изощренности миссионерства, какого добилось христианство.

Какие проблемы возникали при распространении христианства среди столь разных стран и народов?

Распространение христианства в странах, чье население говорило по-гречески, на латыни, на сирийском и других языках, вызвало необходимость перевести на эти языки священные книги: Библию и христианские писания. Кроме того, обращение в христианство римского мира, апогеем которого стало принятие христианства императором Константином в первой четверти IVв.6, послужило стимулом для последующего обращения в христианство германских завоевателей, которые создали свои государства на развалинах Западной Римской империи (см. карту 2).

Христианство и империя

Павел и продолжатели его дела, первые христианские миссионеры, действовали в границах Римской империи. Их проповедничество не носило политического характера, в нем не было призыва к мятежу или общественным беспорядкам. Напротив, «всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога» (Рим 13:1), – говорит Павел. Вместе с тем, был в этих проповедях некий основополагающий революционный элемент, так как они призывали покончить с языческой религией империи. Религия же эта была составной частью политики и общественной жизни. Римские цезари посмертно обожествлялись7. Поэтому отказ участвовать в имперских культовых действах воспринимался не только как антирелигиозный протест, но и как политический мятеж. Империя была терпима к различным языческим культам. Наряду с чисто римскими культовыми обрядами отправлялись и многие другие обряды, как например, культ Изиды в Египте, или культ Митры в восточных частях империи. Было принято считать, что все эти боги являются ипостасью одного и того же бога, либо местными проявлениями божества, а потому можно отправлять различные культовые обряды одновременно. В сущности, в Римской империи был принят своего рода религиозный синкретизм, который совмещал теологические идеи самого различного происхождения и объединял их в одну систему верований. Римские цезари старались не заставлять своих подданных принимать ту веру, которую властители считали своей личной религией. Напомним, что во втором веке новой эры язычники относились к различным богам, как к покровителям и хранителям людей. С другой стороны, эти боги-покровители управляли миром по поручению главного всемогущего бога. Таким образом, монотеизм стал принятой идеей, во всяком случае, в домах образованных людей. При этом монотеизм воспринимался как своего рода пирамида, на вершине которой находится всемогущий бог8.

Итак, римляне были готовы почитать всех богов одновременно. Иудаизм представлял для них в этом отношении проблему, так как культ отправлялся исключительно в Иерусалиме. Кроме того, у еврейского Бога не было зримого образа. Включению иудаизма в разряд приемлемых с точки зрения империи культов, римлянам мешал также строгий монотеизм и вера евреев в свою исключительность. Вместе с тем, возможно, из уважения к древней религии предков, а возможно, ввиду привилегий, данных евреям первыми цезарями, империя относилась к иудаизму терпимо.

Зная все это, можно было надеяться на терпимость империи и относительно нового христианского культа. Религиозный плюрализм, гибкость и терпимость, царившие в Римской империи, создали потребность в более определенной и бескомпромиссной религии. А христианство предлагало именно такой вариант. Однако, поскольку христианство не было древним и известным культом, а являлось чем-то новым и незнакомым, к нему с самого начала стали относиться с подозрением. Активная миссионерская деятельность только усилила эти подозрения. Тогда как иудаизм считал себя религией исключительно для евреев, христиане заявляли, что их благая весть адресована всему миру, представителям всех народов и всех религий. Преследование христиан в Риме происходило уже в 65 году, когда Нерон обвинил их в поджоге города. Преследования продолжались после этого события на протяжении нескольких десятилетий. Они особо усилились во времена правления Домициана9, который принял титул бога еще при своей жизни и обвинял в измене всех, кто не был готов отправлять культ его личности. При Домициане христиан обвиняли в сексуальных извращениях и кровосмешении, в принесении человечески жертв и в каннибализме. Однако, создается впечатление, что преследовали их без всякой вины со стороны и только по той причине, что они были христианами. Преследования не остановили распространения христианства. В годы правления Траяна10 было уже довольно много христиан в деревнях и городах Малой Азии. Одновременно с этим значительно уменьшилось число участников языческих культовых действ. Христианство распространилось во II в. н. э. и на западную часть империи. Более того, оно стало проникать в дома аристократов и высокопоставленных чиновников империи.

Столь быстрое распространение христианства, с одной стороны, и, согласно выдвигаемым обвинениям, его враждебное отношение к другим религиям империи, с другой, только усилило подозрительность властей. Время от времени проходили кампании преследования христиан, иногда по инициативе имперских властей, а порой и по произволу местных правителей. Природные бедствия и эпидемии считались проявлением гнева богов за то пренебрежение к ним, которое явилось последствием широкого распространения христианства. Тертулиан, христианский писатель, творивший в конце II – начале III вв., писал: «Тибр ли выходит из берегов, или Нил не поднимается, начинают кричать: «Христиан на съедение льву! Всех одному льву?»11

Не удивительно, что первые церкви были расположены по большей части в частных домах. Только в IV веке, когда христианство стало разрешенной, а затем – господствующей религией, начали строить общественные церкви с соответствующей общественным зданиям архитектурой.

Попробуйте объяснить, почему старые и известные религии принимались терпимо, а новая и незнакомая религия вызывала подозрительность.

Даже когда христианство стало хорошо известной религией, его противники не хотели отказаться от старых обвинений в инцесте (кровосмешении) и каннибализме. В периоды гонений христиан замучивали до смерти. Умершие становились мучениками и свидетелями истинности новой религии, ибо доказывали свою христианскую веру тем, что не отказывались от нее и перед лицом смерти. Такие крайние проявления веры производили большое впечатление. Более того, они содержали мятежные революционные элементы, которые нарушали привычный порядок в государстве, так как показывали, что есть некая сила, которая выше государства, и только этой силе следует подчиняться. Мученик, готовый умереть за свою веру, доказывал, что она сильнее смерти. И что даже смерть – самую великую из угроз – можно победить. Отметим, что мученичество, то есть смерть за веру («Кидуш ха-Шем»), существует и в иудаизме. Известны еврейские мученики периода Хасмонеев и гонений Адриана, как, например, десять мудрецов, казненных римлянами.

Создается впечатление, что преследования и пытки обреченных на смерть, не столько ударили по новой религии, сколько способствовали притяжению к ней и распространению христианства, религии, ради которой столь многие готовы были идти на смерть. Христиане верили в то, что мученики, погибшие за веру, удостаиваются рая и становятся святыми, выше которых только ангелы. Они считали, что, перенося пытки и идя на смерть ради веры, уподобляются самому Иисусу. Мученики не только жили по его примеру, но и удостаивались той же мученической смерти. Примером такого мученика является Юстин (Justinus), один из знаменитых «свидетелей веры». Он родился в начале второго века в Сихеме (Шехеме) в греческой языческой семье. В молодом возрасте ушел в Эфес, расположенный в Малой Азии, изучать философию. Учение Платона особенно повлияло на его духовное развитие. Однажды, уединившись на берегу моря, чтобы предаться размышлениям, Юстин встретил старца, который рассказал ему об учении библейских пророков, предсказавших приход Мессии. Эта встреча привела к тому, что Юстин принял христианство (примерно в 130 г.). Христианство не положило конец его занятиям философией. Юстин не видел противоречия между ними. Христианство и стало в его глазах истинной философией. Он занялся преподаванием философии, переехал в Рим, открыл там христианскую школу и примерно в 155 г. написал апологию12 христианской веры, которую адресовал императору Антонию Пию13 и его сыновьям. Затем он написал еще одну апологию, которую адресовал римскому сенату. Между двумя апологиями, около 160 года, Юстин написал свое знаменитое произведение «Диалог с Трифоном» (Dialogus cum Tryphone), в котором он описывает диалог, произошедший в 135 году между христианином, то есть самим Юстином, и еврейским мудрецом по имени Трифон. Это сочинение, призванное защитить основы христианской веры и заклеймить иудаизм, открывает список диспутов – литературного жанра, состоящего их описания споров, как воображаемых, так и состоявшихся в действительности, между христианами и евреями.

В «Диалоге с Трифоном» Юстину пришлось противостоять иудаизму, тогда как в апологиях он противостоит эллинистическому мировоззрению. Юстин рассказывает о том пути, который прошло христианство со времени его отделения от иудаизма, когда продолжатели дела Павла начали вести диалог с эллинистической культурой и вводить философские идеи язычников в христианскую веру. Своей точкой зрения на языческую философию Юстин повлиял на развитие христианства. Он стал первым христианским мыслителем, который попытался примирить разум и веру. Несмотря на то, что христианство является цельным мироощущением, говорил Юстин, можно найти искры истины и в учения языческих философов. С его точки зрения, трансцендентный бог Платона и библейский Бог – это одно и то же. А Сократ, выступавший против коррумпированности языческой религии, был в глазах Юстина первым мучеником за веру. Юстин принимал и другие основные элементы платонизма, как, например, связь между душой и Богом, ответственность человека за его поступки и правый суд в грядущем мире. Для Юстина и Авраам, и Сократ были «христианами», а оба их учения нашли свое завершение в христианстве. Сотворение мира по Юстину было Божественной деятельностью, совершаемой при посредстве логоса14, который стал плотью, воплотился в человека, обладающего телом и душой, а имя этого человека – Иисус.

Примерно в 165 году Юстина судили за его приверженность христианству. Когда же он отказался принести жертвы богам, его присудили к избиению палками до смерти. Следует отметить, что, по уровню образованности, Юстин был исключением среди первых мучеников и христианских миссионеров. Большинство интеллектуалов стали христианами позже. Переход интеллектуалов в христианство стал массовым явлением только в конце IV века нашей эры.

Каковы притягательные стороны учения Юстина? В чем его значение, как защитника христианства?

И в III в. периоды преследований сменялись периодами относительной терпимости. В 250 г. император Деций15 приказал всем гражданам носить при себе документ, подтверждающий, что они принесли жертвы богам. Этот указ был направлен на выявление христиан и борьбу с церковью. Однако, самым тяжелым преследованиям христиане подверглись во времена правления Диоклетиана (Diocletianus; 284-305). Этот император начал свое правление с далеко идущих реформ во всех сферах управления, администрации и экономики. Империя была разделена на две части, восточную и западную. Во главе каждой части был поставлен Август (Augustus), которому помогал Цезарь (Caesar). Диоклетиан создал заново всю административную систему империи, ввел новый метод налогообложения и новую систему надзора над экономической жизнью. Себя он представлял как «господина и бога» (dominus et deus). В ходе реформ встал вопрос о лояльности армии и граждан. В 303 году христиан обвинили в неуважении к государственному культу. Вышел указ о разрушении всех церквей и передаче всех христианских священных книг и молитвенников государству. Кроме того, было приказано реквизировать все культовые принадлежности и запретить любые встречи, в ходе которых происходят культовые действа. Через несколько месяцев вышел еще один указ об аресте всех христианских священнослужителей. В 304 году всем жителям империи было приказано приносить жертвы богам. Ослушникам грозила смертная казнь. Создается впечатление, что эти указы исполнялись только в восточной части империи, где августом был сам Диоклетиан. Правда, церкви были разрушены также в Галлии, Британии и Испании, но там христиан не умерщвляли. В восточной же части преследования, с небольшими перерывами, продолжались до 313 года. Во всяком случае, в христианской литературе Диоклетиан представлен самым жестоким из всех правителей Римской империи. Возможно, это сделано для того, чтобы подчеркнуть те изменения к лучшему, которые произошли в следующем поколении, во время правления Константина.

Переворот произошел в 313 году. Правитель Восточной империи, Константин (Constantinus; 306-337), которого назвали Великим, уже некоторое время до того находился под христианским влиянием. Он встретился со своим западным соправителем, Лицинием (Licinius), в Милане в феврале 313 года. Там был подписан Миланский эдикт, которым была объявлена полная свобода вероисповедания, как для язычников, так и для христиан. Христианам и христианской церкви было возвращено имущество. Причиной столь революционного шага стали драматические события предыдущего года.

В 312 году, перед судьбоносной битвой с главным политическим соперником, Максентием (Maxentius), Константин решил обратиться за помощью к христианскому Богу и даже велел начертить знак “Христос”16 на стягах своих армий. Назавтра Константин одержал победу на Милвианском (Milvianus) мосту около Рима. Эта победа была воспринята как торжество христианского бога над язычниками и явилась для Константина стимулом принять христианство. Константин сделал это только перед самой своей смертью в 337 году. Однако он покровительствовал христианству и раньше, хотя и не сделал эту религию официальной религией империи. Не удивительно, что обращение Константина в христианство было воспринято христианами, как великое чудо, и в следующих поколениях по этому поводу были созданы многочисленные легенды. До царствования Константина христианство подвергалось суровым гонениям. Во время его царствования к христианству стали относиться терпимо, а вскоре оно стало господствующей религией империи. Константин открыл для христианства новую эру, “эру Константина”, или “золотой век христианства”. Не удивительно, что переход Константина в христианство превратился в миф и породил много сказаний. Перед вами описание принятия Константином христианства из “Золотой легенды” (Legenda aurea)17:

«Когда Константин преследовал христиан, Сильвестр (Sylvester)18 покинул Рим и укрылся с другими священниками на близлежащей горе. Случилось так, что Константин, в наказание за преследования, заболел неизлечимой проказой. Тогда жрецы языческих богов велели ему собрать три тысячи детей и принести их в жертву у городских ворот. Константину же следует умыться их кровью, и тогда он выздоровеет. Но, когда Константин прибыл к тому месту, где должна была быть устроена кровавая купель, подбежали к нему матери обреченных младенцев. Волосы их были распущены, они плакали и молили о пощаде. На глаза Константина навернулись слезы. Он приказал своим слугам остановиться, встал и сказал: «Слушайте меня, находящиеся здесь, князья, рыцари и простой народ! Честь римского народа происходит из источника милосердия. Она повелевает, что убивший ребенка во время войны, должен подвергнуться смертной казни. Насколько более жестоко мы поступим, если сделаем со своими детьми то, что запрещено нам делать с чужими [...] Лучше я умру и тем спасу эти невинные жизни, чем буду жить благодаря их смерти, запятнанный жестокостью». И он велел вернуть младенцев их матерям и дать им подарки неисчислимые. [...] Император вернулся в свой дворец. А ночью явились ему Петр и Павел и сказали: «Поскольку ты отказался пролить кровь невинных, мы просили Господа нашего, Иисуса Христа, указать тебе путь к выздоровлению. Позови к себе епископа Сильвестра [...], и он покажет тебе родник, в который ты должен окунуться трижды, и это излечит тебя от проказы. А в благодарность ты должен разрушить языческие храмы и восстановить церковь Христову. И с этого дня станешь ты его слугой». Проснувшись, Константин тут же послал за Сильвестром»19.

1. Что символизирует болезнь проказы в рассказе? Сравните этот рассказ с сходными рассказами из культурного наследия Израиля, например в Книге Чисел, гл.12, а также в четвертой книге Царств, гл.5.
2. Какая роль в легенде отведена епископу Рима Сильвестру? Можно ли в ней найти объяснение того, что именно память этого святого стали праздновать в день, завершающий собой уходящий год и открывающий Новый год?

Константин стал вмешиваться в дела Церкви, а Церковь – в дела его двора и правления. Он выдал компенсацию тем, кто подвергался преследованиям, и стал инициатором строительства церквей. Более того, Константин подарил Церкви свой Латеранский дворец (Lateran)20, который стал резиденцией римского папы. В годы правления Константина были построены церкви над гробницей Петра в Риме, а также Церковь Гроба Господня и церковь на Масличной горе в Иерусалиме и церковь Рождества Христова в Вифлееме. В Константинополе (Constantinopolis), новой столице Константина, были построены две главные церкви. Скорее всего, именно в царствование Константина воскресенье – день, в который христиане собирались отмечать воскресение Иисуса, стал официальным выходным днем империи. (Кстати, напомним, что воскресенье – это и ритуальный день бога Солнца).

В 325 году Константин собрал в Никее (Nicea) церковный собор21 для того, чтобы разрешить спор с арианами22. Синод принял постановления по вопросам церковной догмы, организации и дисциплины. И в последующие годы императоры Восточной империи продолжали влиять на принятие решений по церковным вопросам.

Почему Римская империя приняла христианство?

Христианство стало распространяться с невероятной быстротой. Христиане воспринимали это как чудо Господне, а их противники – как опасность для мирового порядка и существующей культуры. Историки считают, что с конца первого века и до обращения Константина в христианство, в каждом поколении полмиллиона человек принимало христианство. За первые триста лет своего существования христианство стало религией большей части населения, а вскоре и господствующей религией империи. Возникает вопрос, а что же сделало эту религию настолько притягательной? И почему она с такой легкостью победила все языческие культы, существовавшие в Римской империи, включая культы восточных богов? Каким образом христианству удалось удовлетворить религиозные и духовные надежды сомневающихся приверженцев этих культов? Что сделало его столь притягательным как для выходцев из простого народа, так и для наиболее просвещенных умов того времени? Говоря словами Рамсея Мак-Маллена: « Как могло случиться, что церковь выросла до таких размеров, что уже к середине II в. заняла ведущее положение во многих городах и небольших районах, а к середине IV в. распространилась на население примерно в пять миллионов человек?”23

Этот вопрос является ключевым для истории западной культуры. Но, кроме того, проблема столь быстрого распространения христианства имеет большое значение и для выяснения взаимоотношений между христианством и иудаизмом. Ответ на этот вопрос может объяснить и причину изоляции евреев как меньшинства, категорически отказавшегося признать то, что признал весь окружающий мир, то есть истинность христианской веры. Этот отказ поставил христианство перед теологической проблемой, точно так же, как быстрое распространение христианства представляло проблему для иудаизма.

Вопрос о быстром распространении христианской веры слишком широк, чтобы мы могли дать на него тут исчерпывающий ответ. На эту тему написано много книг. Вопрос этот продолжает занимать историков Римской империи, историков христианства и исследователей различных аспектов культуры в целом. Однако и в ограниченных пределах данного курса можно привести некоторые соображения, проливающие свет на этот вопрос. Разумеется, надо помнить, что любой обзор не является исчерпывающим и что существуют и другие концепции.

Во-первых, следует отметить, что данный вопрос – почему Римская империя столь быстро приняла христианство? – относится не столько к христианству, сколько к самой Римской империи и ее проблемам. Этот вопрос выявляет некую недостаточность Римской империи того времени, существование определенной ниши, которую христианству удалось заполнить. Чтобы разобраться в этом вопросе, следует досконально изучить общественную и духовную жизнь в Римской империи того времени и выявить те проблемы, на которые христианство смогло дать ответ, то есть обнаружить ту нишу, которую оно заполнило собой. Похоже, что принятие Римской империей христианства объясняется в первую очередь общественными нуждами, а также психологическими и культурными особенностями народных масс империи. Вопросы же теологии имеют второстепенное значение. Мы уже упомянули, что существовала некая неудовлетворенность языческими культами, которая с первого века новой эры распространилась по всей империи. Появилась тяга к религии, которая могла бы в большей степени удовлетворить умственные и духовные потребности людей. Эта неудовлетворенность и поиск новых путей заставили многих жителей империи обратиться к мистическим восточным культурам, а также к иудаизму. Основным вопросом, на который языческие культы не могли дать ответ, был вопрос индивидуального спасения со всем, что с ним связано: судьба души после смерти, кто спасется и каким образом можно надеяться на избавление. Иначе говоря, есть ли награда и наказание, существует ли божественное провидение, действует ли в мире божественная справедливость? На все эти вопросы христианство дало более удовлетворительные ответы, чем другие религии и культы, существовавшие до него. Угроза личности и государству со стороны варварских племен, нападавших на границы империи, как и тяжелое экономическое положение в самой империи, усилили ощущение страха и создали потребность в утешении – если не в этой жизни, то в мире ином.

Однако, для того, чтобы понять причины перехода Римской Империи в христианство, следует сосредоточиться не только на новых идеях, которые христианство принесло с собой, но и на путях, которые оно предлагало для осуществления этих идей. Как показал уже упоминавшийся выше Мак-Маллен, способ распространения идей играл не меньшую роль в христианском миссионерстве, чем сами идеи24. Миссионеры старались работать в первую очередь с менее образованными слоями общества. До середины IV в. лишь немногие среди интеллектуалов прошли обряд крещения. Основная масса крещеных являлись выходцами из менее образованных кругов. Большинство новообращенных не умели писать и читать, многие бродяжничали, все жили в условиях крайней тесноты. Эти особенности жизни способствовали быстрому распространению новых идей. Обычно, новые идеи распространяются в первую очередь в больших городах. Так случилось и с христианством. В этих городах христиане жили бок о бок с язычниками, ели с ними за одним столом, участвовали в тех же собраниях и оказывались похороненными на тех же кладбищах. Христианская религия не отделяла верующих посредством особых обычаев от всего остального населения. Новообращенные входили в лоно церкви со всеми своими прежними языческими обычаями, от которых должны были отказаться только спустя много поколений в результате длительной и упорной воспитательной работы, проводимой церковью.

Миссионеры обращались к вышеупомянутой группе потенциальных верующих, в основном, при помощи устных проповеде й. В миссионерской деятельности главную роль играли харизматические личности, походившие в этом смысле на Павла и первых христианских апостолов, учеников Иисуса, бравших в свою очередь пример с него самого, чья деятельность описана в Книге Деяний. Апостолы, как и наиболее известные миссионеры более позднего времени, сочетали чудеса с проповедями, посвященными определенным темам, самой главной из которых являлась тема монотеизма. Один единый Бог создал этот мир и царствует в нем. Языческие боги тщетны и злокозненны. Эти свои слова миссионеры подтверждали словами и действиями, которые зачастую были важнее слов. Действия напоминали те чудеса, которые совершал пророк Илья (Элияху) при большом стечении народа и которые были обращены против пророков Ваала25, а также вызов дождя, наказание представителей языческих религий, лечение неизлечимых заболеваний и изгнание бесов (exorcismus)26. Из знаменитых ранних христиан стоит упомянуть Антония27, жившего в восточной части империи, и Мартина Турского, жившего на Западе28. Антоний и Мартин являются типичными зачинателями христианского миссионерства в Римской империи. Оба избрали монашеский образ жизни как проявление своего христианства.

Чудеса, которые по слухам совершали люди, подобные Антонию и Мартину из Тура, доказывали абсолютное превосходство христианского Бога над богами язычников. Эти чудеса производили огромное впечатление на мир, который привык верить в существование чудес. Слухи о чудесах распространялись быстро и способствовали переходу в христианство как свидетелей этих чудес, так и тех, кто только слышал о них от других. А после этого было уже легко проповедовать веру в единого Бога, Мессией которого является Иисус. А также говорить о Боге справедливости, который судит о воздаянии и наказании, о морали и о Божественных законах, которые правят миром, о воскресении из мертвых – новом понятии, которое не было свойственно языческому миру. Христианство обещало прощение грехов всем, победу сил добра над силами зла, а также очищение души благодаря Благодати, данной в Иисусе. Оно обещало верующим вечную жизнь, что являлось утешением для людей, живших скудно и ощущавших свою жизнь, как бессмысленную и бесполезную. Христианская вера освобождала их также от страха перед смертью, после которой ничего уже не существует. Чудеса и приятные слуху обещания избавления, находили путь ко многим сердцам во всех общественных слоях и на всех уровнях образованности.

Клятва, выраженная в христианском символе веры29, обещала верующему новое начало, прощание с прошлым и путь в будущее, наполненное особым значением. «Короче говоря, - утверждает Генри Чедвик, - христианство прямо и непосредственно отвечало человеческой жажде истинного счастья, которое означает гораздо больше, чем простое ощущение счастья» 30.

Приводимые ниже отрывки из Книги Деяний иллюстрируют способ действия первых христианских миссионеров. Они служили примером для последующих поколений проповедников, как и литературным образцом для последующих сочинений на данную тему.

«Случилось, что Петр, обходя всех, пришел и к святым, живущим в Лидде; там нашел он одного человека, именем Енея, который восемь уже лет лежал в постели в расслаблении. Петр сказал ему: Еней! Исцеляет тебя Иисус; встань с постели твоей. И он тотчас встал; и видели его все, живущие в Лидде и в Сарроне, которые и обратились к Господу. И в Иоппии находилась одна ученица, именем Тавифа, что значит: «серна»; она была исполнена добрых дел и творила много милостынь. Случилось в те дни, что она занемогла и умерла; ее омыли и положили в горнице. А как Лидда была близ Иоппии, то ученики, услышавши, что Петр находится там, послали к нему двух человек просить, чтоб он не замедлил придти к ним. Петр, встав, пошел с ними; и когда он прибыл, ввели его в горницу, и все вдовицы со слезами предстали перед ним, показывая рубашки и платья, какие делала Серна, живя с ними. Петр выслал всех вон и, преклонив колена, помолился и, обратившись к телу, сказал: Тавифа! Встань. И она открыла глаза свои и, увидевши Петра, села. Он, подав ей руку, поднял ее и, призвав святых и вдовиц, поставил ее перед ними живою. Это сделалось известным по всей Иоппии, и многие уверовали в Господа» (Деян 9:32-42).

В ожидании их в Афинах, Павел возмутился духом при виде этого города, полного идолов. Итак, он рассуждал в синагоге с Иудеями и с чтущими Бога, и ежедневно на площади со встречающимися. Некоторые из эпикурейских и стоических философов31 стали спорить с ним; и одни говорили: «что хочет сказать этот суеслов?», а другие «кажется, он проповедует о чужих божествах», потому что он благовествовал им Иисуса и воскресение. И, взявши его, привели в ареопаг и говорили: можем ли мы знать, что это за новое учение, проповедуемое тобою? Ибо что-то странное ты влагаешь в уши наши: посему хотим знать, что это такое? Афиняне же все и живущие у них иностранцы ни в чем охотнее не проводили время, как в том, чтобы говорить или слушать что-нибудь новое. И став Павел среди ареопага, сказал: Афиняне! по всему вижу я, что вы как бы особенно набожны; ибо, приходя и осматривая ваши святыни, я нашел и жертвенник, на котором написано: «неведомому Богу». Сего-то, Которого вы не зная, чтите, я проповедую вам: Бог, сотворивший мир и все, что в нем, Он, будучи Господом неба и земли, не в рукотворенных храмах живет и не требует служения рук человеческих, как бы имеющий в чем-нибудь нужду, Сам дая всему жизнь и дыхание и все; от одной крови Он произвел весь род человеческий для обитания по всему лицу земли, назначив предопределенные времена и пределы их обитания, дабы они искали Бога, не ощутят ли Его, и не найдут ли, хотя Он и не далеко от каждого их нас: ибо мы Им живем и движемся и существуем, как и некоторые из ваших стихотворцев говорили: «мы Его и род». Итак мы, будучи родом Божиим, не должны думать, что Божество подобно золоту, или серебру, или камню, получившему образ от искусства и вымысла человеческого. Итак, оставляя времена неведения, Бог ныне повелевает людям всем повсюду покаяться; ибо Он назначил день, в который будет праведно судить вселенную, посредством предопределенного Им Мужа, подав удостоверение всем, воскресив Его из мертвых» (Деян 17:16-31).

В двух приведенных отрывках описывается миссионерская деятельность Петра и Павла.
1. Охарактеризуйте аудиторию, к которой обращались Петр и Павел.
2. Какими методами убеждения они пользовались?
3. Чем объясняется успех проповеди каждого их них?

После обращения императора Константина в корне изменились условия и характер распространения христианства. Император своим поступком продемонстрировал, что предпочитает христианского Бога всем остальным богам и этот акт имел огромные последствия. Кроме того, переход Константина в христианство оказал огромное политическое и экономическое влияние на положение христианской церкви. Император строил роскошные церкви, либо давал деньги на их постройку. Эти новые церкви стали символом величия христианской религии и доказательством истинности христианской веры. Император предоставил церкви имущество и денежные пожертвования, освободил церковь и ее служителей от уплаты налогов, а также от имущественных претензий по поводу завещанных ей наследств. Кроме того, он приказал местным властям действовать в том же духе. Сыновья Константина поступали также, как и их отец. За исключением короткого промежутка времени царствования Юлиана32, Римская Империя со времен Константина функционировала как христианская империя.

Таким образом, церковь стала богатой, а богатство, как известно, обладает большой притягательностью. Помимо императорских пожертвований и привилегий в уплате налогов, церковь получала также пожертвования от богатых людей, переходивших в христианство, а также наследства, которые полностью или частично оставляли ей христиане, отдавшие церкви свое имущество ради спасения души. Чедвиг отмечает, что уже в 251 году церковь города Рима была достаточно богата для того, чтобы содержать епископа, сорок шесть пресвитеров, семь диаконов, семь иподиаконов, сорок два служки, пятьдесят два изгонителя бесов, псаломщиков (те, кто читает в церкви Священное Писание вслух) и сторожей33. Более того, эта церковь материально поддерживала тысячу пятьсот вдов и бедняков34. И все это богатство было у церкви города Рима еще до опубликования императором Галлиеном35 в 260 году декретов о терпимости, после которых церкви было официально разрешено владеть имуществом. Можно с легкостью себе представить, до каких пределов возросло имущество Римской церкви после того, как христианство стало разрешенной религией и император начали одарять ее многочисленными пожертвованиями. Наряду с созданием финансовой мощи, епископы получили право занимать политические должности при императорском дворе. Они стали желанными гостями при дворе, входили в свиту императора и выполняли различные его поручения. Лица, принадлежавшие к высшим слоям общества в долгое правление императора Константина (312-337) очень быстро осознали, что для сохранения своих позиций в органах власти им лучше перейти в христианство. Переход в христианство стал модой, стал признаком времени.

Несмотря не то, что император проявлял терпимость ко всем религиозным культам, «колесо истории» начало вращаться в противоположную сторону, и христианство превратилось из религии преследуемой в религию предпочтительную. Скоро наступит день, когда христианской церкви придется проявлять терпимость по отношению к другим религиозным культам, и она будет куда менее терпимой, чем те, кто проявлял терпимость по отношению к ней. Миланский эдикт 313 года, который прознал христианскую церковь и объявил о терпимости по отношению ко всем религиозным культам, развязал руки христианским проповедникам, которые начали делать открыто то, что до сих пор делали тайно. Церковь даже начала использовать силу и закон для обращения в христианство больших масс населения, которые не торопились делать это самостоятельно. К концу IV в. христианство стало религией власть предержащих, а переход в христианство перестал быть велением души или модой и превратился в жизненную необходимость.

Однако в нашем описании процесса христианизации Римской империи не следует забывать и значение христианской благой вести. Христианское кредо36 было весьма убедительно разработано и сформулировано. Во всяком случае, оно было гораздо более убедительно, чем старые языческие верования. Христианская этика, подчеркивавшая любовь к Богу человеку обладала большой притягательной силой, а то как христиане заботились о бедняках, больных и неимущих своей общины – христианская благотворительность – производило необычайно большое впечатление на соседей-язычников. Не меньшее впечатление производило ощущение общности судьбы и общинного единства, которое исходило от церкви и давало каждому ее члену чувство уверенности в себе. Церковь с самого начала была хорошо структурированной организацией, во главе которой стоял епископ, глава общины. Епископу помогали диаконы, которые отвечали за административные и экономические нужды общины, а также за благополучие относящихся к церкви неимущих. Подобная организация, несомненно, давала уверенность всем находящимся в ее лоне. Более того, церковь не только создавала уверенность в сегодняшнем дне, но обещала еще и вечную жизнь. Помимо всего сказанного, стоит напомнить еще и о том большом впечатлении, которое произвела на язычников стойкость христиан во время преследований, в особенности деяния христианских мучеников. Готовность столь многих людей страдать и умереть за свою веру воспринималась в качестве свидетельства истинности этой веры. Деяния мучеников играли большую пропагандистскую роль.

Павел сказал: « Ибо все вы сыны Божии по вере во Христа Иисуса; все вы, во Христа облеклись. Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба ни свободного; нет мужского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе» (Гал 3: 26-28). Каково должно было быть влияние этих слов? Кому эти слова должны были особо понравиться?

Для женщин из высших слоев общества христианство обладало особой притягательной силой. Это притяжение было основано на словах, сказанных Иисусом в Нагорной проповеди37 (см. Мф 5:31-32), согласно которым христианство проповедовало святость брака. Кроме того, христианство обещало спасение как мужчинам, так и женщинам и утверждало, что все равны перед Господом. Новое учение было близко и сердцам угнетаемых, оно отличалось высокими этическими принципами, которыми славилась христианская община. Христиане утверждали, что каждый человек создан по образу и подобию Божиему, будь то женщина, слуга или раб. Христианство противилось рабству, так как человек может быть рабом одного лишь Господа. Однако, не желая нарушать сложившийся общественный порядок, оно предлагало рабам утешение, выраженное в словах Павла: «Ибо раб, призванный в Господе, есть свободный Господа; равно и призванный свободным есть раб Христов» (1 Кор 7:22). Многие христиане действительно освобождали своих рабов, более того, освобожденные рабы нередко занимали впоследствии достаточно высокие места в христианской иерархии. Христианская проповедь делала ударение на будущем мире, и наряду с идеей равноправия, оно проповедовало также презрительное отношение к любым проявлениям силы, существующим в этом мире. Христианское учение выглядело аполитичным, но содержало в себе немалую опасность для существующего общественного и политического строя.

Христианство вобрало в себя многие детали наиболее распространенных языческих культов. Например, христиане, как и язычники, поклоняющиеся единому и высшему богу Солнца, встречались в воскресенье и молились, обратясь на восток. В начале IV века в западной части империи начали праздновать 25 декабря, день рождения бога Солнца, как день рождения Иисуса. В глазах простого народа оба культа, без сомнения, слились воедино, старая и новая религия стали восприниматься как одно. Можно предположить, что за исключением интеллектуалов их высших слоев общества и людей, переживших большое душевное потрясение, христианство воспринималось большинством жителей империи весьма поверхностно. Церковь не вникала слишком глубоко в убеждения тех, кто принимал христианство, процесс воспитания христиан церковью начинался после обряда крещения новых верующих. Фактически, этот процесс воспитания продолжался на всем протяжении Средних веков.

Особенно интересен процесс перехода в христианство интеллектуалов. Наиболее широко известный пример мы можем найти в «Исповеди» (Confessiones) Августина из Гиппона. Августин был наиболее значительным их западных отцов церкви, его формулировки христианской догмы на протяжении многих столетий были непререкаемыми. Среди этих формулировок было и определение отношения церкви к евреям. Августин был сыном христианки и язычника. Он рассказывает о своем принятии христианства как о последнем этапе многолетних сомнений, во время которых происходил отчаянный поиск истины в книгах языческих философов и в манихействе38. Наконец, истина обнаружилась в Священном Писании. Обнаружение истины явилось и путем к Господу, правда и Господь стали для него равнозначными. Путь Августина к христианству был свойственен многим другим образованным язычникам, жившим в крупных культурных центрах империи - Александрии, Антиохии, Эфесе и Риме.

Приводимый ниже отрывок из автобиографии Августина описывает событие, которым завершились все его сомнения. Разумом Августин был уже уверен в истинности христианской веры, но сердце его никак не могло отказаться от мирских благ и принять новый для него образ жизни. Эти сложности казались ему душевной слабостью и причиняли большую боль.

[...] Глубокое размышление извлекло из тайных пропастей и собрало «перед очами сердца моего» всю нищету мою. И страшная буря во мне разразилась ливнем слез. [...] Не помню, как упал я под какой-то смоковницей и дал волю слезам. [...] Я чувствовал, что я в плену у них, и жаловался и вопил: «Опять и опять: «завтра, завтра!» Почему не сейчас? Почему этот час не покончит с мерзостью моей?»

Так говорил я и плакал в горьком сердечном сокрушении. И вот слышу я голос из соседнего дома, не знаю, будто мальчика или девочки, часто повторяющий нараспев: «Возьми, читай!» Я изменился в лице и стал напряженно думать, не напевают ли обычно дети в какой-то игре нечто подобное? Нигде не доводилось мне этого слышать. Подавив рыдания я встал, истолковывая эти слова как божественное веление мне: открыть книгу и прочесть первую главу, которая мне попадется. Я слышал об Антонии39, что его вразумили евангельские стихи, на которые он случайно наткнулся: «...пойди, продай все имущество свое, раздай бедным и получишь сокровище на Небесах и приходи, следуй за Мной» [Мф 19:21]; эти слова сразу же обратили его к Тебе. Взволнованный вернулся я на то место, [...] я оставил там, уходя апостольские Послания. Я схватил их, открыл и в молчании прочел главу, первую попавшуюся мне на глаза: «Не в пирах и в пьянстве, не в спальнях и не в распутстве, не в ссорах и в зависти: облекитесь в Господа Иисуса Христа и попечение о плоти не превращайте в похоти» (Рим 13:13-14). Я не захотел читать дальше, да и не нужно было: после этого текста сердце мое залили свет и покой; исчез мрак моих сомнений40.

1. Объясните роль озарения в процессе, приведшем Августина к убежденности в истинности христианской веры и его перехода в христианство.
2. Как Вы считаете, почему это озарение случилось именно в описываемый момент, а не раньше?

Христианство подходило многим людям. Помимо интеллектуального вызова, который оно представляло для философов, христианство говорило и на языке простонародья. Оно предлагало достойные ответы людям из самых разных социальных слоев, вернее, давало один ответ, который можно было перевести на язык каждого.

Как уже было сказано выше, многие идеи иудаизма также обладали большой притягательной силой в глазах образованных язычников. Зачастую ощущается соперничество между иудаизмом и христианством за той же аудитории. Однако, создается впечатление, что христианство сумело лучше, чем любая другая религия удовлетворить те запросы, которые возникли у населения Римской империи во II-III вв., а именно – тягу к единой, всех объединяющей религии. Христианство встретило в империи уже укоренившиеся там различные модификации монотеизма и придало им единую форму. Империя призывала к универсализации во времени и пространстве, христианство тоже. Христианство предложило единую веру, а также ощущение надежности людям, жившим в очень опасное время.

ХРИСТИАНСКОЕ КРЕДО (ИСПОВЕДАНИЕ ВЕРЫ)

В период, когда христианство боролось за свое место в мире, постепенно выстроились основы христианской веры. Они сформировались в процессе внутренних и внешних дискуссий, детали которых выходят за рамки этого курса. Мы приведем в основных чертах лишь суть религиозной доктрины христианства в ее законченном виде. Раннюю формулировку декларации о вере, которую называют «апостольским символом», приписывают посланцам Иисуса (апостолам). Эта формулировка относится, по всей вероятности, ко II в. н.э. Речь идет о клятве, которую произносит во время обряда крещения новообращенный христианин, присоединяющийся к христианской церкви, и которую произносит каждый христианин, участвующий в обряде евхаристии. Два этих таинства, крещение и евхаристия – основные таинства (сакраменты)41 христианства.

«Верую (credo) в Господа Бога, Отца Всемогущего, и в Иисуса Христа (Iesus Christus), Сына Его единого, Господа нашего, родившегося от Духа Святого и Девы Марии, который во времена Понтия Пилата был распят на кресте и погребен, а на третий день воскрес из мертвых и вознесся на небо, где сидит по правую руку от Отца, и придет оттуда судить живых и мертвых. А также в Духа Святого, Святую Церковь, прощение грехов, воскресение плоти и жизнь вечную”42.

Следует специально отметить основные положения христианского кредо: вера в Троицу, особая роль церкви в рамках веры, обещание спасения, специфика представления о сущности Божества, а также взаимоотношения между элементами божественного и человеческого внутри Божества.

Обратите внимание на три элемента христианского символа веры, соответствующие ипостасям святой Троицы – Отцу, Сыну и Святому Духу
Разграничьте исторические и теологические элементы в христианском кредо.
Можно ли, на Ваш взгляд, найти в «апостольском символе» ответ на вопрос о причинах быстрого распространения христианства? Можно ли обнаружить в нем источник притягательной силы христианской веры?

Церковь

Уже в ранней версии христианского символа веры можно выделить в нем два основных элемента – элемент веры и элемент организации. Оба этих понятия взаимосвязаны и не могут быть разделены. Христианин обязан верить не только в святую Троицу, которая является основным теологическим элементом символа, но и в проявление Святого Духа на земле посредством организации, то есть христианской церкви. А поскольку кредо следует принимать в его целостности, невозможно принять основы христианства, не соглашаясь с местом, которое отводится в нем церкви. Не может быть верующего христианина вне церкви. Важно отметить этот пункт, поскольку можно ошибочно подумать, что церковь – это всего лишь место отправления христианского культа и что христианин может быть совершенен в своей вере, не принадлежа к церкви и не посещая ее, как может, скажем, еврей оставаться набожным, не посещая синагогу. Если бы посещение христианской церкви не было обязательным, она не могла бы сыграть столь важную роль в истории Европы и в истории взаимоотношений между христианством и иудаизмом.

Попробуйте дать несколько различных определений христианской церкви.

Наиболее всеобъемлющее самоопределение христианской церкви мы можем найти в папской булле43 «Единая святая» (Unam Sanctam), составленной папой Бонифацием VIII44 в 1302 году. Булла утверждает абсолютный приоритет церковной власти над светской и делает подчинение людей власти папы условием их спасения. Она начинается следующими словами:

«Что церковь есть церковь единая, священная, вселенская и апостольская. Так мы должны считать и верить, ибо того требует наша вера. И мы верим в это со всем убеждением и исповедуем это недвусмысленно. Ибо нет спасения вне церкви, и нет даже прощения грехов. [...] И она представляет собой единое мистическое тело, главой которого является Христос. [...] В ней «один Господь, одна вера, одно крещение» [Еф 4:5]. Так во время потопы был один лишь Ноев ковчег45, прообраз единой церкви, сооружение которого одной мерой завершено было и один – то есть Ной – был его вождем и управителем. А вне ковчега, как мы читаем, все живое на поверхности земли исчезло»46.

Таким образом, христианская церковь определяет себя четырьмя эпитетами: una, sancta, catholica, apostolica, отражающими ее тотальность: Una – “единая”, то есть, одна единственная, и нет иной церкви, кроме нее. Sancta – “святая”, то есть подобная Храму или Скинии Завета, вместилище, в котором постоянно присутствует Дух Божий. Следует отметить, что Дух Божий находится только в пределах церкви, ни одно другое объединение или община, в точки зрения церкви, не могут утверждать, что в них заключен Дух Божий. Церковь “catholica”, то есть всемирная, универсальная во времени и в пространстве. В этом определении отражается острая полемика против других церквей и сект, также претендующих на присутствие в них Святого Духа, тогда как с точки зрения вселенской церкви, речь идет лишь об отклонениях и ереси. И, наконец, она “apostolica”, то есть подучила легитимацию от самих апостолов, ее основавших. Иными словами, власть церкви обосновывается тем, что ее основали апостолы, непосредственные ученики Иисуса, получившие учение из его рук, то есть от самой верховной власти. Учение апостолов передается церковью из поколения в поколение; и эта цепь никогда не прерывается. Так учение Иисуса сохраняется в его чистоте, не проходя через руки посредников, без преград и пропусков, наподобие Устной Торы иудаизма, которая тоже передается “от человека к человеку”.

В определении ecclessia - “церковь” речь идет не о специфическом здании, в котором отправляется богослужение, а о вселенской институции, которой принадлежат все священнослужители и во главе которой стоит папа.

Только она владеет Благодатью Божией, а посему только через организацию верующий может получить спасение, как было сказано в процитированном нами булле. Различные христианские общины и церкви, в которых совершаются обряды, а также совершающие эти обряды священнослужители являются органами одного необозримого тела, ноги которого находятся на земле, а голова в небесах.

Однако, роль церкви, как она видит ее сама, не ограничивается понятием «организация». Церковь включает в себя всех верующих, которые были, есть и будут. В нее входят мученики и святые, даже небесные существа – ангелы. Все они находятся в лоне церкви, и церковь считает себя ответственной за их судьбу на земле и в небесах, так как в ее руках находится путь к спасению. Помимо рассмотренных определений, существует еще и мистическое определение церкви. Церковь считает себя мистическим телом в соответствии с учением Павла о том, что церковь является телом Мессии (см. Рим 12). Бог присутствует в церкви, как дух присутствует в теле. Надо заметить, что эти определения не являются взаимоисключающими, ни одно из них не отрицает остальные. Церковь является священной и вечной всемирной общиной, которую создали апостолы, в которой отправляется богослужение, и в которой человек объединяется с Мессией-спасителем.

Формула кредо показывает, что церковь считает себя божественным творением, а посему претендует на исключительное знание правды и ее формулировок. Христианство является религией откровения. Его основные положения были даны при помощи Божественного откровения, которое произошло в два этапа: первый – на горе Синай, где был дан Ветхий Завет, второй – земная жизнь Иисуса, во время которой был дан Новый Завет. Свидетельства откровения об этом откровении, как и способность интерпретировать его, находятся в руках церкви и только в ее руках. Поэтому, она одна может указать человеку, что думать и как думать, только она владеет всей мудростью и всем знанием. Церковь главенствует в философии, науке, искусстве и всех проявлениях жизни. Нет такой области, к которой церковь не имела бы отношения, как нет области, которая не находилась бы в ее власти или век сферы ее интересов. Благодаря ее небесному происхождению и ключу к знанию, который находится в ее руках с самого момента ее создания апостолами, прямыми учениками Иисуса, церковь претендует на универсальную идеологию. А кроме того, церковь считает, что при помощи находящихся в ее руках таинств она способна открыть перед верующим путь к Благодати и спасению.

Винсент из Лерина определил вселенскую христианскую веру словами ubique, semper, ab omnibus – “то есть исповедуемую в любом месте, в любое время и при помощи всех « 47. Объясните, какое значение заложено в этой фразе.

Учение о Благодати и спасении

Считается, что одной из самых привлекательных черт христианства является обещание спасения всем верующим посредством веры. А влияние церкви на находящихся в ее лоне зависит, в основном, от утверждения, что только она одна обеспечивает Благодать и спасение души. «Вне церкви нет спасения» (extra ecclesiam nulla salus), - заявил Бонифаций VIII, повторив слова своих предшественников. Смысл этого утверждения состоит в том, что церковь является единственной организацией, которая может привести человека к спасению, ибо только ей известны пути, и только в ее руках есть средства, необходимые для достижения этой цели. Для того, чтобы понять это утверждение, следует разобрать учение о спасении, которое неразрывно связано с учением о спасении, которое неразрывно связано с учением о грехе и Благодати.

Согласно христианской теологии, основные формулировки которой были выработаны уже во времена Павла, человек всю жизнь находится между двумя полюсами: грехом и Благодатью. Первый человек (Адам) родился чистым и безгрешным. Он согрешил, отведав плод с древа познания, и грех этот запятнал навечно человеческую сущность. Со времен первородного греха, грех живет в каждом человеке со дня его рождения, потому что он – человек. Даже если человек проживет справедливую и высоконравственную жизнь, он не может сделать ничего для искупления первородного греха, ибо грешен по своей человеческой природе. Все люди, родившиеся в этом мире и жившие в нем со времени первого человека и до появления Иисуса, были лишены всякой надежды на спасение. Этот круг греха и возмездия разомкнулся с появлением на земле Иисуса. И произошло это, когда созрела жалость Бога, Отца Всемогущего к закованным в цепи греха людям, и Он открыл им путь к спасению. Он послал к людям своего единственного сына, то есть Иисуса Христа, чтобы тот пожил человеком на земле, учил, служил примером, страдал и умер. А смертью своей искупил бы весь грех человеческий. Для правильного понимания учения о спасении особенно важны два аспекта христианской догмы: идея о двойственной природе Иисуса и о месте, занимаемом церковью – посредницей между человеком и Богом на пути человека к спасению.

Природа Иисуса

Природа Иисуса, то есть вопрос, является ли он Богом или человеком, а посему создан ли он из Божественной сущности, или из человеческой, либо из ни обеих вместе, - занимала богословскую мысль в течение первых сотен лет его существования. Эта дилемма вызвала грандиозные религиозные диспуты, самым главным из которых был спор с монофизитами, в результате чего в христианском мире произошел раскол, сохранившийся и по сей день. Те, кто считал, что природа Иисуса едина и она Божественная, называли себя монофизитами (по-гречески: monophysis – “единая природа”). Монофизиты требовали сохранить веру только в божественную сущность Иисуса и видели в попытках приписать ему еще и человеческую сущность оскорбление божественной сущности и даже удар по монотеизму. Другие, напротив, считали, что в Иисусе сочетаются две природы, божественная и человеческая, которые существуют в нем неразделенными. Эта точка зрения была принята в качестве официальной и стала ортодоксальной догмой.

В 451 году император Маркиан (Marcianus; 450-457) созвал четвертый по счету Вселенский собор. Собор состоялся в Халкедоне (Chalcedon), расположенном в Малой Азии. В нем участвовало около 500 епископов. Этот собор стал одним из самых важных событий христианского мира в древние времена. Собор был созван для обсуждения мнения Евтихия (Eutyches) – монофизита, который оспаривал наличие в Иисусе человеческой природы. На этом соборе теологи постановили в пользу мнения, что в Иисусе нераздельно сочетаются две различные природы, одна – Божественная, другая – человеческая. Эти две природы проявляются во всех элементах личности Иисуса (то есть, в нем наличествуют две субстанции).48 Эта формулировка Халкедона охраняет авторитет церкви и учение о Благодати Божьей, а также связанное с ним учение о спасении. Иисус обязан быть человеком, ибо он должен страдать и умереть как человек, чтобы стать искупительной жертвой за грехи рода человеческого. Но в нем обязательно должна быть божественная природа, ибо только божественная сущность может искупить грехи человеческие, так как человеческая природа испорчена первородным грехом и потеряла способность стать искупительной жертвой. Благодаря искупительной смерти Иисуса, перед людьми открылся источник Божьей Благодати, а благодаря этой Благодати у них появилась и возможность спасения. Поэтому спасаемые не будут спасены благодаря их собственным поступкам, но только Божьей Благодатью, которая излилась на них благодаря жертве Иисуса. Каким же образом эта Божья Благодать может попасть к людям? Только благодаря церкви, которая исполняет в этом процессе ключевую роль. У нее в руках ключи к спасению и пути к получению Благодати Божьей.

Учение о ключах

Ключи к спасению находятся в руках церкви с тех самых пор, как Иисус передал их Петру, старшему из апостолов.

«Пришед же в страны Кесарии Филлиповой49, Иисус спрашивал учеников Своих: за кого люди почитают Меня, Сына Человеческого? Они сказали: одни за Иоанна Крестителя, другие за Илию, а ныне за Иеремию или за одного из пророков. Он говорит им: а вы за кого почитаете Меня? Симон же Петр отвечая сказал: Ты – Христос, Сын Бога Живого. Тогда Иисус сказал ему в ответ: блажен ты, Симон, сын Ионин; потому что не кровь и плоть открыли тебе это, но Отец Мой, сущий на небесах. И Я говорю тебе: ты – Петр, [камень] и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее. И дам тебе ключи Царства Небесного; а что свяжешь на земле, то будет связано не небесах; и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах» (Мф 16:13-19).

Это событие дало Петру преимущество перед всеми остальными учениками, ибо только он сумел опознать в Иисусе Мессию. На этом основана идеологию папства, которая ставит епископа города Рима, то есть папу, выше всех остальных епископов. Согласно давней христианской традиции, именно Петр пришел в Рим и создал в этом городе христианскую общину и римское епископство. Поэтому он является первым епископом Рима, то есть первым римским папой, и папская власть переходит ко всем остальным папам от него. Согласно христианскому миропониманию, Святой Дух, святость , переходит непосредственно от одного епископа к другому силой таинства помазания, которое происходит при посвящении в сан священника. Петр, благодаря своему знанию, получил в Кесарии Филипповой должность строителя церкви и ключи от рая: «... ты – Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее [ибо в ней заключено спасение]. И дам тебе ключи Царства Небесного; и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах; и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах». На основе последнего обещания было сформулировано церковное «учение о ключах», согласно которому ключи к спасению находятся в руках церкви, тогда как папа, наследник Петра, является наместником (викарием) (vicarius)50 Петра на земле. Будучи наместником Бога и держателем ключей от Царства Небесного, папа римский может повлиять на судьбу человека и направить его на путь спасения.

Учение о таинствах

Каким же образом милость Божья попадает к человеку? У церкви есть магические средства, носящие название таинств, которые и переносят милость Божью на человека. Таинство иначе называется «сакрамент» (sacramentum), что означает на латыни “клятва”. В католической церкви это внешний и видимый глазу признак Благодати. Таинства были установлены самим Иисусом и служат своего рода передаточными механизмами, при помощи которых Божья Благодать изливается на человека. Вне таинств передача Благодати происходить не может. Мы уже упоминали о трех таинствах: крещении, евхаристии и помазании священнослужителей. Во время крещения в святой воде возникает первая связь между человеком и Благодатью. Именно тогда не человека снисходит Дух Божий. Разумеется, при этом должен присутствовать священнослужитель, то есть посредничество церкви необходимо и здесь. Во время крещения человек соединяется с Христом и создается связь между человеком и Создателем. Добрые дела человека тоже направляются Божьей Благодатью. На того, кто не прошел крещение в церкви, Божья Благодать не распространяется. Даже новорожденные младенцы, умершие до обряда крещения, не могут спастись и попасть в рай. Они находятся в чистилище51 до самого конца света. Во время обряда евхаристии или причащения, символизирующего жертву, милость Божья снова снисходит на верующего. Это милость искупительной жертвы Иисуса. И еще раз следует подчеркнуть, что обряд причащения может происходить только в церкви и только при посредничестве священника. Даже мистики52, монахи-отшельники и прочие люди, которые утверждают, что находятся в особой личной связи с Богом, не могут, по утверждению церкви, прийти к спасению без церковных таинств. Следует подчеркнуть, что создаваемая церковью зависимость между Божьей Благодатью и церковью, таинствами, а также между церковью, таинствами и мудростью, является одним источником церковной мощи и основной причиной столь полной власти церкви над католическим миром в течение сотен лет. «Учение о ключах» проповедуют полную власть церкви над человеческими душами. Только церковь может помочь человеку удостоиться вечной жизни после смерти и попасть в рай.

Самое тяжелое наказание, какое церковь может наложить на своих членов – это отлучение, анафема (excommunicatio, anathema), т.е. церковный указ, согласно которому церковь своей властью выводит человека или группу людей из церковного лона, из среды христиан и не позволяет им причаститься священных таинств. Таким образом церковь преграждает этим отлученным людям или целой отлученной общине доступ к Божьей Благодати, а также исключает их как из всемирной христианской общины, так и из сферы действия Святого Духа, и преграждает им единственный существующий путь к спасению. Эти идеи получили распространение в образовании, в литературе и искусстве, например, в работах средневековых мастеров Джотто53 или Фра Анджелико54.

1.Проанализируйте сцену распятия на илл. 33 и историю традиции о погребении первого человека (Адама) на Голгофе.
2. Объясните значение идеи «Страшного суда» для институтов церкви и папства.
3. Вернитесь к определению церкви папой Бонифацием VIII и объясните смысл предложения: “Так во время потопа был один лишь Ноев ковчег, прообраз единой церкви, сооружение которого одной мерой завершено было (см. Быт 6:16), и один – то есть Ной – был его вождем и правителем. А вне ковчега, как мы читаем, все живое на поверхности земли исчезло” [...].55

Троица

Христианская догма построена на двух основных принципах: Божественной Троице и двойственной природе Иисуса Христа. Эти идеи плохо поддаются рациональному объяснению, однако, как известно, этот факт не помешал быстрому и широкому распространению христианства. Вместе с тем, диспуты о них не прекращались. Особенно острыми они были в период расцвета философской мысли на закате Римской империи, а затем – начиная с XII в.

Два этих основных принципа христианской догмы были сформулированы на тех знаменитых церковных соборах, о которых уже шла речь выше. Принцип Троицы обсуждался на Никейском соборе (325), а проблема двойственной сущности Христа – на Халкедонском (451). Как вы уже знаете, Никейский собор проходил под эгидой императора Константина и собрался для разрешения полемики с арианами. Спор этот назван по имени Ария (Arius; 250-336). Арий был христианином ливийского происхождения, который в заботе о сохранении чистоты монотеизма оспаривал единственно божественную сущность Иисуса. По мнению Ария, у которого нашлось много единомышленников в христианской среде, особенно в Антиохии, Иисус не существовал с начала времен, как Бог-Отец. Он был создан их ничего Богом-Отцом в качестве инструмента для сотворения мира. А посему его природа не была изначально Божественной. Эманация божественной сущности была дарована Богом-Отцом Иисуса ввиду непревзойденных качеств последнего.

Арий хотел сохранить монотеизм в его первозданной чистоте, то есть сохранить особый статус, исключительность и единство Бога-Отца. Но в заботе о Боге-Отце он превратил Иисуса во второстепенное божество, в некую промежуточную Божественную субстанцию, которая посредничает между Богом-Отцом и его созданиями. Подобная позиция подрывала не только идею монотеизма, но и учение о Христе, на котором было построено христианство. Противником Ария в этом споре был Афанасий (Athanasius), епископ Александрии с 328 года. Афанасий сформировал позицию, которой суждено было стать обязывающей позицией вселенской церкви. Согласно этой позиции, Бог-Отец и Иисус равны между собой и оба предвечны. Афанасий утверждал, что Отец и Сын обладают одной и той же субстанцией (сущностью). Эта позиция была принята Никейским собором после многочисленных дискуссий. Арий был отправлен в изгнание. Несколько его учеников, самым известным среди которых был Ульфила (Ulphilas), начали проповедовать учение Ария среди германских племен. Таким образом, большинство племен Западной Европы и Северной Африки приняли вначале христианство в его арианской версии. Только после того, как король франков Хлодвиг56 в 496 году перешел непосредственно из язычества в ортодоксальную христианскую веру, это вера постепенно стала завоевывать позиции и в западной части Римской империи, а затем – в государствах, которые возникли на развалинах этой империи. В конечном итоге арианство полностью исчезло.

Обсудим христианское кредо в том виде, как оно было сформулировано в итоге диспута с арианами на Никейском соборе. Никейский символ веры является обязательным для вселенской церкви по сей день.

«Мы веруем: в Бога-отца Всемогущего, творца всего видимого и невидимого, - а также в единого Господа нашего Иисуса Христа, Сына Божьего (Filius Dei). Который является единственным Сыном Отца своего, потому что рожден из субстанции (substantia) Отца своего, Божества от Божества, свет от света, Бога истины от Бога истины. Рожденного, а не сотворенного, одной субстанции с Отцом, который сотворил все, что на небесах и на земле. Который (Иисус), ради людей и ради нашего спасения, сошел и плотью облекся (incarnatus), и стал человеком, страдал, воскрес на третий день и вознесся на небеса, откуда придет вновь судить живых и мертвых. И в Духа Святого.

А те, кто говорят, что были времена, когда Сына Божьего не было еще, и что не было его до рождения его, либо что был создан из ничего, либо из иной субстанции, либо вообще был сотворен, либо изменился или претерпел метаморфозы, либо изменился, тех вселенская и апостольская церковь отлучает»57.

1. Определите основные различия между апостольским и Никейским символами.
2. Обратите внимание на определение Сына Божьего в Никейском символе веры. Можно ли обнаружить в нем следы арианской полемики?
3. Чем объясняется добавление в конце декларации («А те, кто говорят...»)?

Богословы, сформулировавшие Никейский символ веры, старались сохранить принцип божественного единства, не задев при этом божественную целостность Иисуса. Таким образом, им удалось сохранить искупительную силу жертвы Иисуса, так как он был «Божеством от Божества», а посему обладал божественной сущностью, в силу чего и мог искупить грехи мира. С другой стороны, он «сошел и плотью облекся, и стал человеком, страдал», то есть умер жертвенной смертью, был принесен в жертву.

Однако, эти формулировки породили новые проблемы, а старые, и в особенности проблема двойственной природы Иисуса, продолжали волновать христианский мир, и в первую очередь его ученых, еще более двухсот лет. Правда, Халкедонский собор, созванный для решения монофизитского спора, о котором мы уже упоминали, сумел выработать единую формулировку, согласно которой в Иисусе есть две природы, объединенные в одной личности, но эта формулировка была принята только частью христианского мира. Остальные продолжали поддерживать точку зрения монофизитов, согласно которой в Иисусе есть лишь одна, божественная природа. Придерживающихся этой точки зрения стали считать еретиками. Постепенно произошло полное отделение этой группы от ортодоксального центра. Вражда между ними и ортодоксальными христианами, как и официальными институциями Византийской империи, поддерживающими ортодоксальных христиан, росла. Быстрое вторжение арабов в VII веке на широкие пространства Византийской империи объясняется в частности и тем, что большие скопления христиан-монофизитов не были готовы к совместном действиям с войсками империи. Монофизитские церкви существуют на Востоке и поныне. Главные из них: коптская, абиссинская, сирийско-якобитская и армянская церкви58. Они приняли Никейские формулировки, но отвергли Халкедонскую доктрину о природе Иисуса.

РаМБаМ (1135-1204), одним из самых великих средневековых еврейских мыслителей, составил тринадцать принципов, являющихся принятыми в иудаизме формулировками иудейской веры59 . С конца Средних веков эти принципы считаются самым широким выражением консенсуса в иудаизме.

1. Всецело и полностью верую в то, что Создатель, да будет благосклонно Имя Его, является Творцом и Владыкой всех созданий, и только Он Один творил, творит и будет творить все.

2. Всецело и полностью верую в то, что Создатель, да будет благословенно Имя Его, един и нет более никакого единства, подобного этому. Лишь Он – Бог, Он был, есть и будет.

3. Всецело и полностью верую в то, что Создатель, да будет благословенно Имя Его, бестелесен, а посему к нему неприложимы никакие понятия, применимые к телесным существам; и нет у него никакого подобия вообще.

4. Всецело и полностью верую в то, что Создатель, да будет благословенно Имя Его, есть начало и конец всех вещей.

Всецело и полностью верую в то, что Создатель, да будет благословенно Имя Его, является единственным, к кому должно обращаться с молитвой, и нет никого иного, кому следует возносить молитвы.

6. Всецело и полностью верую в то, что все речения пророков – истина.

7. Всецело и полностью верую в то, что пророчество учителя нашего Моисея, да пребудет он в мире, было истинным, что был он отцом всех пророков, как тех ,что были до него, так и тех, которые пришли после него.

8. Всецело и полностью верую в то, что вся Тора, какая есть у нас сегодня, была дана учителю нашему Моисею, да пребудет он в мире.

9. Всецело и полностью верую в то, что это учение не будет заменено другим и не будет дано Создателем, да будет благословенно Имя Его, никакого другого учения.

10. Всецело и полностью верую в то, что Создатель, да будет благословенно Имя Его, знает о всех поступках каждого человека и о всех его мыслях, ибо сказано: Создатель сердец, знающий все их деяния.

11. Всецело и полностью верую в то, что Создатель, да будет благословенно Имя Его воздает добром тем, кто исполняет Его заповеди, и наказывает тех, кто их преступает.

12. Всецело и полностью верую в приход Мессии, и, несмотря на то, что приход этот задерживается, буду ждать его приход каждый день.

13. Всецело и полностью верую, что произойдет воскресение мертвых тогда, когда того пожелает Создатель, да будет благословенно Имя Его, да прославляется Он в молитвах на веки вечные.

Попробуйте определить понятие Бога, согласно РаМБаМу. Разделите определение на позитивные элементы, то есть сформулированные в виде утверждения , и негативные , то есть сформулированные в виде отрицания.
Выпишите те параграфы, которые, на ваш взгляд , были сформулированы в полемике с христианами. При этом обратите внимание на:
а) определение Бога;
б) на позицию относительно Торы;
в) на проблему воздаяния и наказания и на взаимоотношения между Создателем и его созданиями;
г) на проблему спасения.
Выпишите те параграфы, которые являются приемлемыми также для христиан, как и те, которые христианин принять не может. Сделайте это в двух колонках.

Иерусалим и Рим

Острые теологические разногласия по основным вопросам догмы занимали христианство до VI века. Они были связаны с расцветом философской мысли на последнем этапе существования Римской империи и в особенности с нео-платонизмом60. Этот расцвет пришелся в основном на восточную часть империи. Правда, были мыслители этого толка и в западной ее части. В качестве подобного примера можно привести Августина. Эти философы были активно вовлечены в теологические споры. Никейские и Халкедонские формулировки христианской догмы были составлены в философских терминах. Они были понятны, в основном, тем, кто владел этими терминами и осознавал их смысл. Можно предположить, что основная масса верующих не особо вникла в тот период в философские проблемы. Тем не менее, она была осведомлена о существующих разногласиях и даже принимала в них достаточно активное участие. В западной части империи теологическими проблемами занимались гораздо меньше, чем в восточной. Христианство начало обосновываться в самом Риме уже в конце I века н.э. Во II веке уже были христианские общины в таких западных провинциях, как Галлия, Испания и Британия. Население этих стран, говорившее на латыни и получившее эллинистическое образование, стало постепенно переходить в христианство. Начиная с IV в., в христианство стали переходить и германские племена. Визиготы, остроготы и ломбарды61, а также другие народности приняли в IV в. арианскую форму христианства, и только через несколько поколений присоединились к ортодоксии. А франки, как мы уже упоминали, во главе со своим королем Хлодвигом, сразу перешли из язычества в ортодоксальное христианство. Случилось это непосредственно после захвата ими Галлии. Это событие, как и переход в свое время в христианство Константина, стало восприниматься, как некая веха, переход из одной эпохи в другую, от языческой тьмы к свету христианской веры.

Германцы, которых римляне называли варварами, не были привычны к абстрактной философской мысли. Философские и теологические проблемы их в то время не занимали. Следует подчеркнуть, что для них христианство являлось символом всей римской культурной традиции. Переход из язычества в христианство являлось для них культурным феноменом в не меньшей степени, чем феноменом религиозным, хотя бы потому, что христианство в то время – в конце IV и в начале V вв. – было уже укоренившейся религией завоеванных местных народов, а церковь – одним из самых важных институтов римской культуры. Наряду с признанием божественного превосходства Иисуса над языческими богами, переход в христианство предполагал употребление латыни в качестве разговорного языка, признание римского права и изучение римской литературы. То есть, переход в христианство означал для народа-победителя признание культурного превосходства побежденного народа.

Поскольку христианство являлось универсальной религией и утверждало, что обладает исключительным правом на истинное знание и его интерпретацию, церковь с легкостью приняла на себя роль хранителя и распространителя великой классической культуры, истолкованной, сжатой и приспособленной к восприятию христианского мира. В сущности, церковь контролировала все области мышления и творчества. В ее руках оказались и все практические средства для сохранения и распространения культурных ценностей – система образования и армия переписчиков. Вклад церкви в создание европейской культуры был огромен. Но церковь на протяжении многих веков определяла границы этой культуры, а также ее содержание. Положение церкви, как хранительницы культуры, определялось ее историческим развитием. Но оно сложилось также и в результате того, что претензия на обладание неоспоримой и единственной истиной породила необходимость переосмыслить классическое культурное наследие в целом, и в особенности, античную философию. А поскольку считалось, что античная мудрость тоже открывает некую часть истины, церковь не могла сделать вид, что мудрость этой не существует. Она успешно освоила древнее классическое наследие и включила в свое учение наиболее приемлемую его часть.

За то время, пока церковь боролась за свою самоидентификацию, она значительно отдалилась от Иерусалима. Все больше и больше она обращалась к Риму, столице империи. Этот процесс начался с проповеднической деятельности Павла, который способствовал отделению церкви неевреев от церкви обрезания. Распространение христианства и рост церкви неевреев в конце I в., ускорили этот процесс. Определенные города империи, и в первую очередь Рим, получили первостепенный статус в церковной иерархии. Рим, столица всех империи, а затем – столица ее западной части, потребовал себе изначально не только особый административный и политический, но и особый религиозный статус, который был бы выше статуса всех остальных христианских городов. Уже с I в. мифу Иерусалима стал противостоять миф Рима, а традиционному иерусалимскому руководству церкви постепенно стало противостоять реальное господство Римской церкви.

Когда германские племена приняли христианство которое в значительной мере олицетворяло для них все римское культурное наследие, Рим самым естественным образом стал столицей всего христианского мира. Так завершился процесс, начавшийся в I в., когда два главных апостола – Петр и Павел – отправились со специальной миссией в Рим и, согласно традиции, умерли там мученической смертью и там же были похоронены. Могила апостола Петра в Риме стала ко II в. местом христианского паломничества. Его наследник – епископ Рима – стал считаться преемником и наместником Петра, а позднее – наместником самого Иисуса. Это сделало его первосвященником христианской церкви, то есть папой римским. Бонифаций VIII, назвавший церковь ковчегом, определил тем самым римского папу как современного Ноя. Ноев ковчег является префигурацией или прообразом единой церкви – спастись может только тот, кто находится внутри ковчега. У церкви же есть один единственный глава – папа, исполняющий роль Ноя. Реальное и естественное положение вещей, при котором Рим, столица римского мира, на которую устремлены взоры всех провинций в поисках совета и закона, стал и столицей христианского мира, получило при этом теологическое оправдание: поскольку Петру было обещано, что он станет скалой, на которой будет построена церковь, а также в силу того, что все остальные патриархии62 были созданы одним апостолом, а Рим двумя (Рим даже является единственной западной столицей, в которую Павел направил послание), то именно этот город и стал столицей западной христианской церкви. Правда, Иерусалим, первая столица христианства, тоже получил статус патриархии, но не первой в списке, а последней.

В пятом параграфе постановлений IV Латеранского собора63 (1215) сказано:

«[…] мы восстанавливаем старинную привилегию местонахождения патриархов и объявляем с согласия всемирного священного синода, что после Римской церкви, которая согласно Божественному распорядку, получила верховную власть над всеми остальными церквями, обладающими обычной властью, как мать и наставница всех верующих в Иисуса, первое место получает Константинопольская церковь. Второе место отведено Александрийской церкви, третье – Антиохийской и четвертое – Иерусалимской. За каждой из них будет сохранен причитающийся им почет»64.

Иерусалимская церковь, «мать всех церквей», сохранила, таким образом, в силу исторической памяти, почетное место в церковной иерархии, но Римская церковь стала «матерью и наставницей всех верующих» и даже, согласно «Божественному распорядку», стала главенствующей над всеми остальными церквями.